В блокадном Ленинграде из-за режима затемнения по вечерам и по ночам не было света. Большим подспорьем для горожан в то время стало явление фотолюминесценции. Для возбуждения флюоресценции обычно используется ультрафиолетовый свет с длиной волны от 0,3 до 0,4 μ, который часто называют «черным». В качестве светофильтров для выделения одного ультрафиолетового света используются увиолевые черные стекла. Их именуют увиолевыми, потому что они пропускают ультрафиолетовые лучи; они черные, потому что в них вводятся красители для поглощения видимых лучей. 

Ленинградцы передвигались по улицам в полной темноте и, чтобы не натыкаться друг на друга, использовали брошки с фосфором — люминофорные брошки, которые заряжались во время пребывания на свету и отдавали свой «черный свет» в темноте. Эти флюоресцентные значки стали неотъемлемой частью блокадного ночного пейзажа. 

Темнота на улицах не только рифмуется сама с собой, замыкаясь на себе, но и создает клаустрофобическое ощущение. В 1941 году ленинградцам приходилось заново знакомиться со своим городом — на ощупь. Внезапно опустившаяся на Ленинград темнота постоянно фигурирует в дневниках и художественных текстах как одно из самых сложных для психологической ассимиляции явлений блокадной городской среды. Темноту невозможно игнорировать, с ней непросто сжиться. При этом ее значение полно противоречий: с одной стороны, она скрывает горожанина от глаз немецкого летчика, несущего смерть, с другой — сильно затрудняет жизнь, вынуждает людей приспосабливаться к новым условиям, а иногда даже воспринимается как подтверждение легитимности советской властной иерархии. 

Из блокадного дневника Екатерины Коц:

«Страшнее всего была блокадная обстановка с ее темнотой, холодом, замерзшим водопроводом и канализацией. На улицах была абсолютная темнота — никаких фонарей, ни просвета в зашторенных окнах (за просветы платили штраф), на машинах — синие фары. Иногда пройдет человек с маленьким электрическим фонариком — ну и увяжешься за ним, пока тебе по дороге. Некоторые что-то различают в темноте, я же абсолютно слепну. Чтобы не сталкиваться с встречными на тротуарах, стали носить на груди светящиеся бляшки. Однажды, вернувшись поздно домой, я вошла в наш двор — парадная была наглухо закрыта, и ход был со двора. Тут начинается рассказ в духе Эдгара По. Двор у нас небольшой. Я вошла в ворота и направилась, как мне казалось, прямо к черной лестнице. Ничего подобного входу на лестницу я не обнаружила и стала метаться по двору, уже потеряв всякую ориентацию. Дверь исчезла бесследно, как в страшной сказке». 

Вадим Леухин – выпускник программы «Школа молодого художника» Фонда «ПРО АРТЕ» и ГЦСИ.  Работа «Черный свет» создана в рамках проекта «900 и еще 26000 дней», инициированного Гёте-институтом и посвященного блокаде Ленинграда. Впервые показана в Гамбурге в 2015 году. 

«ТИХИЕ ГОЛОСА»

выставочный проект-исследование

8 сентября – 17 ноября 2017 года 

Государственный музей истории Санкт-Петербурга

Петропавловская крепость, Невская куртина, правая сторона

Направление:  Визуальные искусcтва 

Образовательная программа:  Школа молодого художника